Как шляпку я кокетливо поправлю крышу...
Рыбалка
читать дальшеОрганизм Генки вновь выпендрился по причине местами подкатывающей не старости, а так, легкой неудовлетворенности жизнью. В последнее время во сколько б ни лег, глаза в шесть-полседьмого сами расхлопываются, и мозг пиликает подъём. Тело еще спит, а он, сука, бодрствует! Лежал поначалу тихохонько, как мышка. Хотелось дать Сержу подольше поспать. Правда, слушать его милое сопение у себя под боком и ничего не предпринимать было все труднее. Проснулось щекочущее желание разбудить и растрепать это чудовище, которое наверняка до утра в интернете зависало. Сам Генка вырубился еще до двенадцати, когда его благоверный тихо хихикал над каким-то мультиком.
Гена легонько провёл пальцем по краю ушной раковины, розовеющей в копне спутавшихся волос. Сергей причмокнул, засопел совсем по-другому и завозился. Его голос из-под генкиной подмышки звучал недовольно:
— Какого члена ты не спишь?
— Тебя охраняю.
— Можешь спать спокойно. Серый волк меня фиг утянет с пятого этажа, а зеленые человечки обещали заглянуть на следующей неделе.
— Не могу, — пожаловался Генка. — Ты своим сопением будишь во мне греховные мысли.
— Это какие же? — в голосе Сергея почувствовался явный интерес.
— А вот какие, — и Генка стёк ниже, одновременно переворачивая и наваливаясь на еще не до конца проснувшегося ворчуна. — Хочу пожелать тебе доброго утра.
— Так не тормози! Желай уже, — Сергей с нескрываемым удовольствием подставил шею под лёгкие покусывания, одновременно пробираясь руками к упругим ягодицам.
Через час оба выползли на кухню, довольно жмурясь и почёсывая урчащие животы. Активные упражнения в постели требовали срочного восполнения утерянных калорий. Серый обложился провиантом и начал мастерить нехитрые бутерброды, а Гена взялся ваять омлет — единственное блюдо, которое у него выходило на ура и не требовало много времени на приготовление. Хотя спешить было некуда. Оба взяли пару дней отгулов и собирались провести их в свое удовольствие, тем более, что подгадали под выходные. Осталось решить, чем заняться.
Всё ничего, но на прошлых выходных рыбалка-то не удалась! Генка, как настоящий любитель и ценитель, в глубине души был неудовлетворен. Ни одного завалящего карася не поймали, зато сломали спининг, в четыре руки вытягивая, якобы, сома, который на самом деле оказался вовсе не сомом, а придурком-аквалангистом, ищущим на дне озера свои утерянные мозги. Еще послал их по матушке да через коромысло! Сказал бы спасибо, что не дали ему сгинуть во цвете лет в тине озёрной в компании с жабами да пиявками.
И не то, чтоб совсем было тошно или обидно, но червячок подъедал, мелкий да противный, о чем Гена и не преминул сообщить благоверному. Тот задумчиво почесал в районе мозга, с нескрываемым удивлением помедитировал на свой палец, торчащий из носка, подорвался, резво потрусил к компу, и, ничтоже сумняшеся, проскайпил Максиму:
— Макс, вы с Тёмкой что на выходных делаете?
— Тебе по пунктам или грязные подробности можно опустить? — пыхтение в динамиках и дергающаяся фигура Макса выдавала, что на том конце связи дела завязались явно нешуточные. Прилетевший от Тёмкиной руки подзатыльник и вставший дыбом чуб Макса подтвердили догадку.
— Что делим? Надеюсь, не диван? Оставьте Бегемоту Бегемотово, ибо кот вас не простит. В микроволновку нагадит!
Сергей знал, о чём говорил. Парни частенько с хохотом делились, как Бегемот, сволочь сообразительная, натренировался одной левой вскрывать микроволновку, что ту консервную банку. Теперь в их мужском царстве развернулось беспрерывное соревнование, кто быстрее сцапает разогретый продукт. Отходить от агрегата даже по острой нужде нельзя. Лучше мокрые штаны, чем пустая тарелка и довольное, сытое рыло под столом. Кроме того, мохнатый троглодит научился и шкафчик, где его корм хранится, самостоятельно открывать. Парни не раз заставали чудную картинку тушки серой раскоряченной, одной штуки. Левая задняя лапа на микроволновке, вторая на кухонном комбайне, передняя левая ручку шкафчика оттягивает, а правая одновременно подтягивает пакет с кормом к алчущей пасти. И пофиг коту на все ваши нотации и возмущения. Ему фигуру блюсти надо!
— О чем вы шепчете, мужчина? Диван перешел этому террористу в полное и безраздельное владение. После того, как он Тёмку умудрился за яйцо цапнуть, мы решили больше не рисковать драгоценными причандалами, — Макс уклонился от еще одного подзатыльника, гыгыкнул и поинтересовался в камеру. — Ты просто так, из вежливости, нашими планами интересуешься или есть что предложить? Что вы там уже надумали?
— Мы надумали повторить.
— Наливай!
— Да не бухать я вас зову, а на рыбалку снова сгонять!
— Ха! Что, того сома уже съели?
— Позубоскаль мне еще пять минут!
— Через скайп не достанешь.
— Тёмку натравлю. Тем более, что он и так увлёкся воспитательным процессом.
Серёгино предположение подтвердила рука Тёмки, дёрнувшая Макса за чёрный вихор. Макс скорчил жалобную моську и, подпустив трагизма в голос, пожаловался в камеру:
— Нет в жизни счастья, — его глазюки сияли и говорили об обратном. — Я тут старался, старался, пыхтел, пыхтел, из последних, можно сказать, сил доставлял удовольствие, а меня же еще и обвинили в наглом покушении на почти девственную задницу и использовании момента в корыстных целях.
Серёга заржал, а стоявший за его спиной Генка весело поинтересовался:
— Что, Тём, без меня меня женили? Где ж ты витал в этот торжественный момент?
Тёмка появился на изображении и уже раскрыл рот, чтоб ответить, но был тут же невежливо отпихнут дурачащимся Максом.
— А он в винных парах витал, — ответил тот за любимого. — Корпоративчик удался на славу. Таксист обрыдался от счастья, когда сдавал мне на руки этого алконавта. Ему, видите ли, захотелось непременно выяснить, есть ли жизнь на Марсе? А таксист в астробиологии оказался не сведущ. Отдувался, как на экзаменах, и был обвинён в лени ума.
— А при чём тут таксист к почти девственному заду Тёмки? — вежливо поинтересовался Серёга.
— Так я ж из-за него и пострадал, — скорбно сообщил Макс. — Таксист уехал, а кто-то от горя приставать ко мне начал. Еще в подъезде лапать и жаловаться на необразованность масс. Я с честью отстоял гордость трудящихся, утешил как мог, спать уложил, таблеточку с утра предложил, а ему видите ли не понравилось, что он почти ничего не запомнил. Вот я и говорю: пить меньше надо.
На этих словах Макс, нелепо взмахнув руками, слетел со стула, а на его месте появился красный, но довольный устроенной пакостью Артём:
— Серенький, Генчик, заберите меня к себе. Этот гад меня не любит и притесняет. Я для него ничего не жалел, честью своей пожертвовал, а он пользуется ею как ему вздумается и разрешения не спрашивает.
— Да ты меня чуть не изнасиловал, требовал продолжения банкета, а сам и прицелиться толком не мог. Пришлось брать всё в свои руки, — донеслось от Макса.
— Ты воспользовался моим беспомощным состоянием!
— Так отомсти мне: воспользуйся моим...
Сергей понял, что пора сворачивать сеанс связи, пока у них на глазах не началось грандиозное примирение сторон, и рассказал о планах на рыбалку. Договорились выехать в пятницу вечером на машине Генки. Ее можно было поставить у знакомой бабульки, Антонины Петровны, в соседствующей с озером деревне. Да и провиантом у нее разжиться: молочком там, огурчиками, помидорчиками. Шустрая бабуленция всё равно вывозила это добро на базар, так что с ними делилась с удовольствием, получая за это благодарность в виде шелестящего пополнения в казне. Обратно поедут в воскресенье, ближе к обеду, когда дороги еще не будут забиты оголтелыми дачниками, злыми и обгорелыми, возвращающимися в город с добычей в зубах.
Выехали только ближе к вечеру. Темку так и не отпустили с работы, поэтому вся честная компания терпеливо ждала его прибытия. Загрузились живенько, благо с вечера приготовились к отъезду. На выезде из города чудом миновали пробки и с облегчением вздохнули, когда машина весело побежала, отматывая километры пригородного шоссе. Темка и Макс дурачились, обжимаясь на заднем сидении и отбирая друг у друга литрушку пива. Серый ржал с этого представления и успокаивал ворчащего Генку, который пригрозил смертной казнью через повешение, если разбушевавшаяся мелочь ему сидения заляпает. Мелочь возмущалась и утверждала, что по габаритам и степени половой активности никак не соответствует этой категории.
День не просто клонился к закату. Пути оставалось пара километров, а на улице основательно стемнело. Ничто, как говорится, не предвещало, когда Тёмка, не доезжая до деревни, начал нетерпеливо юзать попой по заднему сидению, где они с Максом вот уже час как удачно отдавались в нежные объятия Морфея. Потом не выдержал:
— Ген, тормозни.
— Мелкий, нам до деревни две минуты пути.
— Мне до позора и минуты хватит!
— Хах! Природа зовет? Ну, гляди не заблудись. А то в темноте местные бабайки пощекочут самое дорогое.
— Типун тебе на язык!
— Ага! Серого... Только не типун, а теребун.
Темка хмыкнул на такую поправку и смело шагнул в темноту.
За каким его понесло в кусты, он даже под пытками не смог бы объяснить. В той темени, что заволокла окрестности, легко можно глаз оставить на какой-нибудь ветке. А прихватить с собой хотя бы телефон у него соображалка своевременно не сработала. Темка протопал шагов десять в заросли, удачно так не наткнувшись ни на одну коряжку, вынул прибор и начал орошать попавшее под руку дерево. Позади уютно урчала машина, мочевой практически опустел, и можно было паковаться, стряхнув последние капли. Но этого не случилось по той простой причине, что из темноты внезапно материализовались два серебристых зрачка и уставились на Тёму. Глаза неведомого чудовища смотрели пристально, не мигая, будто зависнув над землей на метровой высоте, и от этого не только мурашки, тараканы побежали по телу. Член от страха сам сжался до возможного минимума и шустро скользнул под сомнительную защиту трусов. "Надо бы молнию застегнуть. Может убежать получится?" — мелькнула в голове здравая мысль. Потянул тихонько молнию, по зубчику. Но щелчки набатом разносились в тишине. Глаза по-прежнему замораживали своей неподвижностью и какой-то ирреальностью.
— Эй... Ты кто?.. — словно простуженным голосом прохрипел Артём.
А в ответ тишина... Он попятился, уперся лопатками в ствол того самого дерева, которое еще минуту назад так усердно поливал и решил, что сейчас ему приснится реальный абздец, если что-то не предпринять. Предпринял. Правда, не понял сам, как оказался на высоте трех метров над землей, но уже через минуту сидел на толстом суку, цепляясь судорожно сжатыми пальцами за шершавый ствол. Светящиеся зрачки приблизились к основанию ствола, и в смутном отсвете фар Темка даже умудрился различить контуры тела. "Волк?" — мелькнула догадка. Не сказать, что это принесло большое облегчение, но не призрак же, как причудилось в первые секунды. И то сахар...
Дверца машины хлопнула как выстрел. Максу явно не терпелось:
— Тёмыч, ты там что, примерз? — он захрустел ветками по направлению к восседающему на дереве Артему. Тот только дернулся остановить, но темноту прорезал яркий луч фонаря, осветив черного с рыжими подпалинами козла у подножия дерева.
— Ме-е-е-е... — выдал козёл и ломанулся в заросли.
— Твою мать! — выдал Макс, чуть не уронив фонарь от неожиданности. — Ты что, заговоренной водицы напился и козликом стал?
— Нет, — отозвался сверху Артём.
Луч скользнул наверх и буквально ослепил его.
— Белочка, за какими орешками тебя туда занесло?
— Будешь зубоскалить, белочка тут и останется зимовать, — буркнул Темка. Очень не хотелось признаваться, что на самом деле спасался не от козла, а от причудившегося призрака. Как-то это выглядело слишком по-детски. Хотя и с козлом выглядело не ахти.
Пыхтя и матерясь, Артём сполз вниз по стволу, где его и принял в свои нежные объятия Макс. Контролируя спуск, он любовался аппетитным тёмкиным филеем и ронял слюну. Стать на ровные тому было не дано. Макс сунул фонарь куда-то в карман и прижал его грудью к стволу, попутно облапив все доступные выпуклости на любимом теле.
— Отпусти, гад! Ты же сам две минуты назад рвался ехать, а теперь уже никуда не спешишь? — затрепыхался возмущённо Артём. Макс сильнее прижал его взбрыкивающую тушку и прикусил мочку уха, шепнув:
— Так за каким ты туда полез?
— Ага! Ты этого монстра видел? Зубы — ВО! Копыта — ВО! — развёл руки Артём. — А рога...
Продолжить ему Макс не дал, залепив рот поцелуем. Пронзительный сигнал заставил их опомниться и наконец оторваться от многострадального дерева. Макс потянул Артёма за руку:
— Пошли, в деревне я полечу твой испуг.
— Тоже мне, знахарь, — фыркнул Тёмка в ответ, пряча смущение за напускной язвительностью. Он уже и сам не понимал, как можно было так струхнуть?
Через пару минут они уже въезжали в деревню. Антонина Петровна встречала с распростертыми объятиями, воротами и дверьми в дом:
— Я уж вас жду-пожду. Все глаза проглядела. Еще когда позвонили, что подъезжаете, а все нет и нет.
— Да нас тут Тарзан один задержал, — покосился на Темку Макс. Тот двинул его локтем и пошел обниматься с гостеприимной хозяйкой. Откуда-то с окраины деревни донеслось:
— Ва-а-а-ась!.. Васька, гад такой, где тебя носит?!
Антонина Петровна всплеснула руками:
— Опять Нюрка своего Ваську ищет!
— Мужа, что ли? — поинтересовался Сергей, выгружая рюкзаки.
— Кабы мужа. Он у нее почитай пять годков как от водки скопытился. Козла она своего ищет, Ваську. Тот вечно сорвется с привязи и шастает по окрестностям. Нашкодит у кого в огороде, а Нюрке потом ответ держать. Вот и бегает за ним, окаянным.
— А что ж она мужичка себе какого-то не присмотрит. Или слишком стара? — полюбопытствовал Гена.
— Да нет, девка в самом соку. Бегает тут один за ней, Федька рябой. Он за ней, а она от него, потому как Федька еще больший козел, чем ее Васька.
— Что так?
— Да ревнивый больно. На столб штаны натяни, он и к нему Нюрку приревнует. Здоровенный бугай вымахал, а ума так и не нажил.
Парни дружно посмеялись над незадачливой Нюркой, ее ухажером и шустрым козлом да отправились вслед за хозяйкой в дом, где их уже поджидал нехитрый, но сытный деревенский ужин.
Макс сдержал свое слово. Всю ночь он на сеновале столь усердно отливал Тёмкин испуг, что утром тот едва поднялся и шел к озеру за предводительствующим Генкой, отчаянно зевая и спотыкаясь на каждом шагу. На берегу установили две палатки — эту ночь дружно решили провести не в бабулькиных хоромах, а на лоне природы — покидали в них вещички и, расхватав снасти, приготовились двинуться каждый в свою сторону, предварительно договорившись, что самый удачливый рыбак получает увольнительную на время приготовления ужина, а тот, который не глянется местной рыбешке, моет за всеми посуду.
Все готовы были стартовать по позициям, да внезапно встал вопрос, а кому же достанется единственная надувная лодка? Места в ней было не так много, чтоб разместиться сразу всей компанией. Камень-ножницы-бумага не прокатил, поэтому решили разрулить этот вопрос честным путем — соревнованием. Генка, добровольно отказавшийся от претензий на плавсредство, был судьёй. Он выбрал три сосны примерно одинаковые по высоте, велел непременно притащить шишку с маковки, поставил всех в известную позу и дал отмашку.
Местные дятлы охренели, когда на их законную территорию вторглись три бугая, усердно рвущиеся к вершинам. Треск в округе стоял такой, что вся фауна замерла в немом ступоре. Генка десять раз пожалел об устроенном соревновании, когда то один, то второй претендент промазывал мимо ветки и с громким матом едва не пикировал вниз. Спор наверняка выиграл бы Артём. Не зря же Васька накануне устроил ему бесплатную тренировку. Но он не нашел ничего лучшего, чем взять в рот сорванную шишку и тут же поспешить вниз. Когда смола, выступившая из стебля, попала ему на язык, наступила предсказуемая реакция: Темка бекнул и потерял не только шишку, но и преимущество. Серый с Максом оказались похитрее, добычу сунули за пазуху. Никто даже не подумал о том, как потом будет сдирать со своей шкурки прилипчивую субстанцию. Спускались они почти вровень, но Макс рискнул и вместо того, чтоб последние метры ползти по стволу (ветки заканчивались высоковато), просто спрыгнул на землю, опередив Сергея на несколько секунд. Генка одобрительно похлопал его по плечу и провел торжественное награждение победителя. Ценным призом были весла от злополучной лодки. Сергею достался утешительный приз в виде Генкиного поцелуя и обещания вечером скрасить горечь поражения дополнительной порцией ласки.
Макс, отвоевавший лодку в честном поединке, сначала поржал с некоторых участников соревнования, привыкших тянуть в рот всякую гадость, а потом с самой невинной мордой пригласил с собой Артёма. Но тот был непокобелим. Сделав вид, что действительно приехал сюда порыбачить, а не с язвой сибирской пообжиматься, Тёмыч ухватил спининг, наживку и дернул к ближайшей коряге, живописно раскинувшейся у берега озера. Макс пожал плечами и погреб на противоположную сторону, ближе к зарослям камыша. Озеро слегка изгибалось. Парни не видели друг друга со своего места, но это не напрягало. Тишина и покой умиротворяли и не располагали к унынию.
После многочасовой безрезультатной медитации на поплавок Макс уже сам начал клевать носом, но услышав за спиной чавкание да треск камышей, встрепенулся и ухмыльнулся. Таки Темка не выдержал и ползет к нему в лодку то ли рыбки половить, то ли с его волшебной палочкой пообщаться, перебить во рту вкус смолы. Свежий воздух, припекающее солнышко, тишина и отсутствие любопытствующих кому угодно навеют игривое настроение. Макс нацепил на мордель ехидную улыбочку, повернулся к любимому и на минутку завис. На него в упор смотрел... кабан! Внимательно так рассматривал. Прицеливался, видимо, своими маленькими глазками откуда посочнее кусочек отхватить. Секач принюхивался, поводя круглым грязным пятаком. Макс глаз не сводил с торчащих из пасти клыков, сантиметров по семь каждый. Впечатляющие такие клыки...
На кабанье ухо села муха, тот шевельнул им, сгоняя назойливое насекомое, и словно дал Максу отмашку.
— Бля-а-а-а-а-а....
Якорь прочертил диаметральную линию через все дно озера, когда он, впечатлившись серьезным видом гостя, погреб с крейсерской скоростью на противоположный берег.
— А-а-а-а-а-а....
Макс явно увлекся. Он даже не заметил, что уже минут пять, как выскочил с лодкой на берег и гребет веслами не по воде, а по песку. Кабан явно не был поклонником отечественного спорта, но даже ему должно быть стало понятно, что олимпийская сборная по гребле на байдарках и каноэ многое потеряла в лице Макса.
— А-а-а-а-а-а...
Мужики, сбежавшиеся на его рёв, рухнули рядом, обрывая хохотом животы. Он наконец смог оторвать взгляд от противоположного берега, встать, бросить уже ненужные весла, бегом рвануть в палатку и выхватить из рюкзака припасённую на всякий случай литровую бутылку "Абсолюта". Три жадных глотка привели его в чувства и пыхнувшим по горлу огнем убедили, что он жив и даже нигде не понадкусан. А еще два контрольных окончательно расслабили и позволили улыбнуться тем самым кучам песка, что он нагрёб веслами.
Вернувшись к месту высадки, Макс обозрел валяющуюся на песке публику, уткнул руки в бока и успешно доказал, что дар речи восстановился полностью, и он прекрасно владеет языком. Особенно русским матерным. Приправленный сочными словечками рассказ о том, как он героически сражался с целым стадом кабанов, защищая подходы к их временному лагерю, вызвал бурные аплодисменты и новый приступ гогота. Аудитория попалась благодарная, никто не усомнился в мужественности Макса, а Темка еще и добавил от себя рассказ о том, как его благоверный от ужасного козла спас. Общим голосованием постановили вынести герою благодарность и накормить от пуза. Можно было бы и напоить, но его заплетающийся язык показал, что пока достаточно. В общем, рыбалка накрылась. Все равно клёв был слабый. Видимо, жара не располагала рыбу к охоте за червями. Народ распаковал котомки с провизией, так щедро набитые Антониной Петровной, закинулся натуральными продуктами и двинул купаться.
"После того заплыва, что устроили парни, рыбу вряд ли можно будет уговорить добровольно повиснуть на крючках", — подумал Генка, подплыл к отфыркивающемуся Сергею и обхватил его за плечи:
— Сегодня ты до неприличия приличный. В прошлый раз зажег так, что всю рыбу распугал своим голым задом.
— Рыбу или рыбаков?
— О рыбаках так вообще забудь. Исчезли как вид, осознав ничтожность бытия, после твоего бесплатного стриптиза. До сих пор ни один не появился.
— Я всеми силами старался отвлечь тебя от поражения. Ты своё лицо видел, когда вместо сома всплыла туша того придурошного аквалангиста?
— Меня бы и сейчас не мешало отвлечь. Улова-то пока мы так и не наблюдаем.
— Об чем речь, дорогой? Ща организуем сеанс отвлечения. Идем в палатку. У меня есть чего тебе показать.
— А больно не будет? — игриво подмигнул Генка.
— Обещаю сделать тебе только приятно, — Сергей нырнул рукой под резинку генкиных плавок и показал, что именно он намерен сделать. Тот был не дурак, намек понял, вытурил шаловливую ручонку из плавок и направил стопы к палатке. Резвившаяся молодежь даже не заметила их исчезновения.
Вечером, когда уже порядочно стемнело, и парни собрались у костра, довольные результатами вечернего лова, к ним пожаловали гости. Васька, видимо, решил таки познакомиться с приезжими поближе, потому что пожаловал прямо к поспевшей ушице. Сергей, как самый приличный повар в их компании, разливал по мискам свой шедевр, когда из темноты появился Тёмин знакомый. Он тряхнул бородой, помотылял довольно внушительными рогами и смело двинул к посуде с ароматным варевом. Видимо, эта божья тварь не только соседской капустой перебивалась. Сергей смело встал на пути у рогатого мошенника:
— А ну, брысь отсюда! Иди домой, там хозяйка тебя наверняка уже обыскалась.
Как в подтверждение этому невдалеке разнеслось отчетливое:
— Ва-а-а-а-а-ська-а-а...
— Вон, слышишь, зовет?
Козел повел ухом в сторону зова, принюхался и, обдав всех своим неповторимым амбре, скрылся в ночи. Парни облегчённо вздохнули. Не то чтоб ужина было жалко, но от Васькиного запаха все комары да мошки передохли еще на подлёте. Аппетита это им не прибавило бы. Не успели взяться за ложки, как из кустов вывалилась дородная деваха со сбитой набок косынкой. Ну как вывалилась. Сначала показался внушительный бюст, не меньше пятого размера, а за ним в круг света выступила и его счастливая обладательница. Любопытные глаза из-под растрёпанной челки с нескрываемым интересом уставились на четверых парней:
— Здра-а-а-сьте! — повела мощным плечиком.
— Добрый вечер, дамочка, — галантно поприветствовал гостью Геннадий. — Не боитесь вы в темноте по лесу одна ходить?
— А чего тут бояться? Я за себя завсегда постою, — и показала на зажатый в руке довольно внушительный дрын. — Козла тут не видели?
— Смотря кого вы имеете ввиду, — отозвался Сергей, прикидывая в уме, стоит ли запоздалую гостью пригласить к их нехитрому столу.
— Дык, козла и имею. Кого еще? Два рога, четыре копыта, два яйца, один хвост и ни капельки мозгов — самое натуральное животное.
— Тогда вам туда, — сдал Ваську еще злой на него Артём. — Ваше животное только что здесь побывало и велело передать привет хозяйке.
— Что, прям так и сказал? — недоверчиво уставилась на него Нюрка.
— Да, а еще он возмущен вашим произволом и отсутствием свободы передвижения, — с серьёзнейшей миной подхватил Макс. — Он и дальше намерен бороться с любыми проявлениями тирании, нарушающими его демократические права.
— От я сейчас как отловлю этого революционера, да как дам ему демократией по горбу, — при этом Нюрка столь устрашающе потрясла дубинкой, что даже Тема перешел в разряд Васькиных болельщиков, понадеявшись на то, что этот мошенник выкрутится и не сгинет во цвете лет от руки злющей хозяйки.
Не успели за Нюркой сдвинуться ветки, как на поляну вывалился еще один деревенский персонаж: рыжий мужик в адидасовской футболке китайского разлива.
— У нас что, табличка висит "День открытых дверей"? — задумчиво поинтересовался Сергей у Генки.
— Нет, я ее дома забыл, — не преминул позубоскалить тот, видя, как медленно, но верно закипает Серый.
— Тогда какого фига сегодня такой аншлаг?
— Видимо, звезды так встали.
Федька, а это был явно он, по-звериному повел носом, набычился и разродился:
— Хде?
— Хто? — в унисон ему вопросил Макс.
Многословностью Федька не отличался. Он молча придвинулся к Генкиной палатке и деловито стал расстёгивать клапан, прикрывающий вход в нее от комаров и мошек. Парни на минутку обалдели от такой простоты. Первым отмер Серый, цапнув гостя за шкиряк и оттаскивая от своей собственности:
— Э-э-э-эй, уважаемый! А не пойти бы вам по лесу погулять?
Уважаемый, видимо, имел на вечер совершенно иные планы, потому как резко развернулся, чуть не оставив в кулаке у Серого кусок своей фирменной футболки и небрежным взмахом руки уронил его на песок. Такую несправедливость требовалось исправить, и парни дружно ломанулись усмирять обидчика. Тот долго не думал, пригнулся и танком попер на самого мелкого с виду — Артёма. Темка не зря пять лет ходил на гимнастику. Плавно уйдя с траектории движения деревенского Отелло, он подставил драчуну подножку и тем самым изменил направление его полета. Приземление вышло неожиданно удачным для городской компании, но не для Федьки. Задом в костер — это вам не хухры-мухры! Ни один американский гризли не смог бы составить Федьке достойную конкуренцию, доведись им соревноваться в громкости и продолжительности рёва. Он откатился с места приземления, но синтетические спортивки успели основательно оплавиться и даже местами прикипеть к некогда волосатой заднице. Тут уж все кинулись спасать пострадавшего кто чем мог. Темка подхватил бутыль с питьевой водой и, лихо свернув пробку, щедро залил тлеющее недоразумение. Генка с Максом кинулись его поднимать. А Сергей просто сидел на песке и тихо ржал. Он первый и засек приближение опасности в виде разъяренной Нюрки. Видимо, Васька все же ускользнул от ее дубинки, и она решила отыграться на парнях. По крайней мере, ее решительный вид наталкивал на такие мысли. А когда она разглядела пострадавшего, в воздухе явно запахло грозой:
— Это что ж здесь происходит, а?!
— Вот, — Федька резво вырвался из рук парней и повернулся к любимой голым задом.
— Ох, ёпть! — всплеснула руками та, при этом, к общему облегчению парней, выронив дубинку. — Как же ж так? Да за что же это? Изверги! А домой теперь как? Да вся деревня засмеет, коли увидит твои голые булки. Дай хоть платок повяжу, — при этом она сдернула с головы косынку и, расправив ее, шустро обвязала вокруг Федькиной талии. От такой заботы тот растаял, засиял, как тульский самовар и, опершись на ее плечо, похромал в сторону деревни. Хромал, правда, то на одну ногу, то на другую.
Такой стресс парням срочно требовалось чем-то перебить. Под ушицу хорошо пошли остатки распечатанного Максом "Абсолюта" да так хорошо, что Макс первый сдался и уполз в палатку, не дожидаясь, пока Артём, как самый неудачливый рыбак, помоет посуду. Остальные тихо пересмеиваясь вспоминали наиболее острые моменты вечернего представления и выражали искреннюю надежду, что на сегодня лимит приключений исчерпан.
Когда Тёмка наконец-то забрался в палатку, Макс храпел так, что стенки дрожали. Артём наклонился к нему, протянул руку и погладил по ширинке. Тот замер, задержал дыхание, а потом сипло выдохнул, обфонив Тёму густым выхлопом перегара:
— Спи... — и засопел дальше, завалившись на бок и притянув к себе темкину вяло сопротивляющуюся тушку. Тот поелозил в кольце сильных рук, вздохнул и неожиданно провалился в глубокий и крепкий сон.
Проснулся Макс от удивления. Приснилось, что у него клюёт преотлично, но одна рука занята, а второй тянет на себя удочку, только вытянуть никак не может. И удилище в руках какое-то живое становится: упругое и гибкое. Успел подумать, что чертовщина какая-то происходит на этом озере и открыл глаза. Он лежал на боку. На его левой руке довольно посапывал Тёмка, причмокивая во сне губами, а правой Макс уверенно держался за его уже хорошо вставший член. Хозяин еще спит, а солдат бдит! Это нельзя было оставлять без внимания. Макс осторожно высвободил затекшую руку и решил для начала привести себя в порядок, а потом уж с Тёмкиным солдатом пообщаться.
Через полчаса он чистый и свежий вполз в палатку и возмущённо уставился на спину отвернувшегося к стене Артема. Он тут, понимаешь, рвется в бой, а его геройство и оценить-то некому! Макс протянул руку и пощекотал так удачно выглядывающую из под покрывала пятку. Темка взбрыкнул, завозился и что-то недовольно пробурчал. Макс повторил эксперимент. В ответ донеслось пожелание скорой диареи с отсутствием даже мелкой бумажки в зоне досягаемости. Макс пожелание не оценил, шлепнул по попе:
— У тебя, конечно, охренительный зад и спина недурна, но разговаривать я предпочитаю с твоим анфасом. Избушка-избушка, повернись к лесу задом, а ко мне передом.
— А что мне за это будет? — сонно поинтересовалась избушка.
— Колечко тебе куплю заветное. На член. Знатное будет украшение.
— Лучшим украшением на моём члене может быть только твой рот, — провозгласил Темка мудрость, выуженную где-то в сетевых просторах.
— Сейчас проверим, — хитро облизнулся Макс, предвкушая ответную услугу.
После активно проведенных процедур эта парочка предсказуемо пропустила утренний лов. Генка с Сергеем послушали Тёмкино соло и вторящие ему порыкивания Макса, посмеиваясь, подхватили удочки и удалились на приличное расстояние, дабы не смущать парней своим нескромным ржачем. Около девяти они вернулись с неплохим уловом, растолкали молодых жеребцов и заставили их сворачивать лагерь. А еще через пару часов Генкин "Опель" бодро катил в сторону дома, увозя в себе довольных парней.
Выходные оказались совершенно фантастическими. Кроме массы впечатлений рыбаки еще везли любимому Бегемоту привет от водяного: килограмм пять жирных карасей. Будет что вспомнить дождливыми осенними вечерами под хруст и чавкание хвостатого террориста.
читать дальшеОрганизм Генки вновь выпендрился по причине местами подкатывающей не старости, а так, легкой неудовлетворенности жизнью. В последнее время во сколько б ни лег, глаза в шесть-полседьмого сами расхлопываются, и мозг пиликает подъём. Тело еще спит, а он, сука, бодрствует! Лежал поначалу тихохонько, как мышка. Хотелось дать Сержу подольше поспать. Правда, слушать его милое сопение у себя под боком и ничего не предпринимать было все труднее. Проснулось щекочущее желание разбудить и растрепать это чудовище, которое наверняка до утра в интернете зависало. Сам Генка вырубился еще до двенадцати, когда его благоверный тихо хихикал над каким-то мультиком.
Гена легонько провёл пальцем по краю ушной раковины, розовеющей в копне спутавшихся волос. Сергей причмокнул, засопел совсем по-другому и завозился. Его голос из-под генкиной подмышки звучал недовольно:
— Какого члена ты не спишь?
— Тебя охраняю.
— Можешь спать спокойно. Серый волк меня фиг утянет с пятого этажа, а зеленые человечки обещали заглянуть на следующей неделе.
— Не могу, — пожаловался Генка. — Ты своим сопением будишь во мне греховные мысли.
— Это какие же? — в голосе Сергея почувствовался явный интерес.
— А вот какие, — и Генка стёк ниже, одновременно переворачивая и наваливаясь на еще не до конца проснувшегося ворчуна. — Хочу пожелать тебе доброго утра.
— Так не тормози! Желай уже, — Сергей с нескрываемым удовольствием подставил шею под лёгкие покусывания, одновременно пробираясь руками к упругим ягодицам.
Через час оба выползли на кухню, довольно жмурясь и почёсывая урчащие животы. Активные упражнения в постели требовали срочного восполнения утерянных калорий. Серый обложился провиантом и начал мастерить нехитрые бутерброды, а Гена взялся ваять омлет — единственное блюдо, которое у него выходило на ура и не требовало много времени на приготовление. Хотя спешить было некуда. Оба взяли пару дней отгулов и собирались провести их в свое удовольствие, тем более, что подгадали под выходные. Осталось решить, чем заняться.
Всё ничего, но на прошлых выходных рыбалка-то не удалась! Генка, как настоящий любитель и ценитель, в глубине души был неудовлетворен. Ни одного завалящего карася не поймали, зато сломали спининг, в четыре руки вытягивая, якобы, сома, который на самом деле оказался вовсе не сомом, а придурком-аквалангистом, ищущим на дне озера свои утерянные мозги. Еще послал их по матушке да через коромысло! Сказал бы спасибо, что не дали ему сгинуть во цвете лет в тине озёрной в компании с жабами да пиявками.
И не то, чтоб совсем было тошно или обидно, но червячок подъедал, мелкий да противный, о чем Гена и не преминул сообщить благоверному. Тот задумчиво почесал в районе мозга, с нескрываемым удивлением помедитировал на свой палец, торчащий из носка, подорвался, резво потрусил к компу, и, ничтоже сумняшеся, проскайпил Максиму:
— Макс, вы с Тёмкой что на выходных делаете?
— Тебе по пунктам или грязные подробности можно опустить? — пыхтение в динамиках и дергающаяся фигура Макса выдавала, что на том конце связи дела завязались явно нешуточные. Прилетевший от Тёмкиной руки подзатыльник и вставший дыбом чуб Макса подтвердили догадку.
— Что делим? Надеюсь, не диван? Оставьте Бегемоту Бегемотово, ибо кот вас не простит. В микроволновку нагадит!
Сергей знал, о чём говорил. Парни частенько с хохотом делились, как Бегемот, сволочь сообразительная, натренировался одной левой вскрывать микроволновку, что ту консервную банку. Теперь в их мужском царстве развернулось беспрерывное соревнование, кто быстрее сцапает разогретый продукт. Отходить от агрегата даже по острой нужде нельзя. Лучше мокрые штаны, чем пустая тарелка и довольное, сытое рыло под столом. Кроме того, мохнатый троглодит научился и шкафчик, где его корм хранится, самостоятельно открывать. Парни не раз заставали чудную картинку тушки серой раскоряченной, одной штуки. Левая задняя лапа на микроволновке, вторая на кухонном комбайне, передняя левая ручку шкафчика оттягивает, а правая одновременно подтягивает пакет с кормом к алчущей пасти. И пофиг коту на все ваши нотации и возмущения. Ему фигуру блюсти надо!
— О чем вы шепчете, мужчина? Диван перешел этому террористу в полное и безраздельное владение. После того, как он Тёмку умудрился за яйцо цапнуть, мы решили больше не рисковать драгоценными причандалами, — Макс уклонился от еще одного подзатыльника, гыгыкнул и поинтересовался в камеру. — Ты просто так, из вежливости, нашими планами интересуешься или есть что предложить? Что вы там уже надумали?
— Мы надумали повторить.
— Наливай!
— Да не бухать я вас зову, а на рыбалку снова сгонять!
— Ха! Что, того сома уже съели?
— Позубоскаль мне еще пять минут!
— Через скайп не достанешь.
— Тёмку натравлю. Тем более, что он и так увлёкся воспитательным процессом.
Серёгино предположение подтвердила рука Тёмки, дёрнувшая Макса за чёрный вихор. Макс скорчил жалобную моську и, подпустив трагизма в голос, пожаловался в камеру:
— Нет в жизни счастья, — его глазюки сияли и говорили об обратном. — Я тут старался, старался, пыхтел, пыхтел, из последних, можно сказать, сил доставлял удовольствие, а меня же еще и обвинили в наглом покушении на почти девственную задницу и использовании момента в корыстных целях.
Серёга заржал, а стоявший за его спиной Генка весело поинтересовался:
— Что, Тём, без меня меня женили? Где ж ты витал в этот торжественный момент?
Тёмка появился на изображении и уже раскрыл рот, чтоб ответить, но был тут же невежливо отпихнут дурачащимся Максом.
— А он в винных парах витал, — ответил тот за любимого. — Корпоративчик удался на славу. Таксист обрыдался от счастья, когда сдавал мне на руки этого алконавта. Ему, видите ли, захотелось непременно выяснить, есть ли жизнь на Марсе? А таксист в астробиологии оказался не сведущ. Отдувался, как на экзаменах, и был обвинён в лени ума.
— А при чём тут таксист к почти девственному заду Тёмки? — вежливо поинтересовался Серёга.
— Так я ж из-за него и пострадал, — скорбно сообщил Макс. — Таксист уехал, а кто-то от горя приставать ко мне начал. Еще в подъезде лапать и жаловаться на необразованность масс. Я с честью отстоял гордость трудящихся, утешил как мог, спать уложил, таблеточку с утра предложил, а ему видите ли не понравилось, что он почти ничего не запомнил. Вот я и говорю: пить меньше надо.
На этих словах Макс, нелепо взмахнув руками, слетел со стула, а на его месте появился красный, но довольный устроенной пакостью Артём:
— Серенький, Генчик, заберите меня к себе. Этот гад меня не любит и притесняет. Я для него ничего не жалел, честью своей пожертвовал, а он пользуется ею как ему вздумается и разрешения не спрашивает.
— Да ты меня чуть не изнасиловал, требовал продолжения банкета, а сам и прицелиться толком не мог. Пришлось брать всё в свои руки, — донеслось от Макса.
— Ты воспользовался моим беспомощным состоянием!
— Так отомсти мне: воспользуйся моим...
Сергей понял, что пора сворачивать сеанс связи, пока у них на глазах не началось грандиозное примирение сторон, и рассказал о планах на рыбалку. Договорились выехать в пятницу вечером на машине Генки. Ее можно было поставить у знакомой бабульки, Антонины Петровны, в соседствующей с озером деревне. Да и провиантом у нее разжиться: молочком там, огурчиками, помидорчиками. Шустрая бабуленция всё равно вывозила это добро на базар, так что с ними делилась с удовольствием, получая за это благодарность в виде шелестящего пополнения в казне. Обратно поедут в воскресенье, ближе к обеду, когда дороги еще не будут забиты оголтелыми дачниками, злыми и обгорелыми, возвращающимися в город с добычей в зубах.
Выехали только ближе к вечеру. Темку так и не отпустили с работы, поэтому вся честная компания терпеливо ждала его прибытия. Загрузились живенько, благо с вечера приготовились к отъезду. На выезде из города чудом миновали пробки и с облегчением вздохнули, когда машина весело побежала, отматывая километры пригородного шоссе. Темка и Макс дурачились, обжимаясь на заднем сидении и отбирая друг у друга литрушку пива. Серый ржал с этого представления и успокаивал ворчащего Генку, который пригрозил смертной казнью через повешение, если разбушевавшаяся мелочь ему сидения заляпает. Мелочь возмущалась и утверждала, что по габаритам и степени половой активности никак не соответствует этой категории.
День не просто клонился к закату. Пути оставалось пара километров, а на улице основательно стемнело. Ничто, как говорится, не предвещало, когда Тёмка, не доезжая до деревни, начал нетерпеливо юзать попой по заднему сидению, где они с Максом вот уже час как удачно отдавались в нежные объятия Морфея. Потом не выдержал:
— Ген, тормозни.
— Мелкий, нам до деревни две минуты пути.
— Мне до позора и минуты хватит!
— Хах! Природа зовет? Ну, гляди не заблудись. А то в темноте местные бабайки пощекочут самое дорогое.
— Типун тебе на язык!
— Ага! Серого... Только не типун, а теребун.
Темка хмыкнул на такую поправку и смело шагнул в темноту.
За каким его понесло в кусты, он даже под пытками не смог бы объяснить. В той темени, что заволокла окрестности, легко можно глаз оставить на какой-нибудь ветке. А прихватить с собой хотя бы телефон у него соображалка своевременно не сработала. Темка протопал шагов десять в заросли, удачно так не наткнувшись ни на одну коряжку, вынул прибор и начал орошать попавшее под руку дерево. Позади уютно урчала машина, мочевой практически опустел, и можно было паковаться, стряхнув последние капли. Но этого не случилось по той простой причине, что из темноты внезапно материализовались два серебристых зрачка и уставились на Тёму. Глаза неведомого чудовища смотрели пристально, не мигая, будто зависнув над землей на метровой высоте, и от этого не только мурашки, тараканы побежали по телу. Член от страха сам сжался до возможного минимума и шустро скользнул под сомнительную защиту трусов. "Надо бы молнию застегнуть. Может убежать получится?" — мелькнула в голове здравая мысль. Потянул тихонько молнию, по зубчику. Но щелчки набатом разносились в тишине. Глаза по-прежнему замораживали своей неподвижностью и какой-то ирреальностью.
— Эй... Ты кто?.. — словно простуженным голосом прохрипел Артём.
А в ответ тишина... Он попятился, уперся лопатками в ствол того самого дерева, которое еще минуту назад так усердно поливал и решил, что сейчас ему приснится реальный абздец, если что-то не предпринять. Предпринял. Правда, не понял сам, как оказался на высоте трех метров над землей, но уже через минуту сидел на толстом суку, цепляясь судорожно сжатыми пальцами за шершавый ствол. Светящиеся зрачки приблизились к основанию ствола, и в смутном отсвете фар Темка даже умудрился различить контуры тела. "Волк?" — мелькнула догадка. Не сказать, что это принесло большое облегчение, но не призрак же, как причудилось в первые секунды. И то сахар...
Дверца машины хлопнула как выстрел. Максу явно не терпелось:
— Тёмыч, ты там что, примерз? — он захрустел ветками по направлению к восседающему на дереве Артему. Тот только дернулся остановить, но темноту прорезал яркий луч фонаря, осветив черного с рыжими подпалинами козла у подножия дерева.
— Ме-е-е-е... — выдал козёл и ломанулся в заросли.
— Твою мать! — выдал Макс, чуть не уронив фонарь от неожиданности. — Ты что, заговоренной водицы напился и козликом стал?
— Нет, — отозвался сверху Артём.
Луч скользнул наверх и буквально ослепил его.
— Белочка, за какими орешками тебя туда занесло?
— Будешь зубоскалить, белочка тут и останется зимовать, — буркнул Темка. Очень не хотелось признаваться, что на самом деле спасался не от козла, а от причудившегося призрака. Как-то это выглядело слишком по-детски. Хотя и с козлом выглядело не ахти.
Пыхтя и матерясь, Артём сполз вниз по стволу, где его и принял в свои нежные объятия Макс. Контролируя спуск, он любовался аппетитным тёмкиным филеем и ронял слюну. Стать на ровные тому было не дано. Макс сунул фонарь куда-то в карман и прижал его грудью к стволу, попутно облапив все доступные выпуклости на любимом теле.
— Отпусти, гад! Ты же сам две минуты назад рвался ехать, а теперь уже никуда не спешишь? — затрепыхался возмущённо Артём. Макс сильнее прижал его взбрыкивающую тушку и прикусил мочку уха, шепнув:
— Так за каким ты туда полез?
— Ага! Ты этого монстра видел? Зубы — ВО! Копыта — ВО! — развёл руки Артём. — А рога...
Продолжить ему Макс не дал, залепив рот поцелуем. Пронзительный сигнал заставил их опомниться и наконец оторваться от многострадального дерева. Макс потянул Артёма за руку:
— Пошли, в деревне я полечу твой испуг.
— Тоже мне, знахарь, — фыркнул Тёмка в ответ, пряча смущение за напускной язвительностью. Он уже и сам не понимал, как можно было так струхнуть?
Через пару минут они уже въезжали в деревню. Антонина Петровна встречала с распростертыми объятиями, воротами и дверьми в дом:
— Я уж вас жду-пожду. Все глаза проглядела. Еще когда позвонили, что подъезжаете, а все нет и нет.
— Да нас тут Тарзан один задержал, — покосился на Темку Макс. Тот двинул его локтем и пошел обниматься с гостеприимной хозяйкой. Откуда-то с окраины деревни донеслось:
— Ва-а-а-ась!.. Васька, гад такой, где тебя носит?!
Антонина Петровна всплеснула руками:
— Опять Нюрка своего Ваську ищет!
— Мужа, что ли? — поинтересовался Сергей, выгружая рюкзаки.
— Кабы мужа. Он у нее почитай пять годков как от водки скопытился. Козла она своего ищет, Ваську. Тот вечно сорвется с привязи и шастает по окрестностям. Нашкодит у кого в огороде, а Нюрке потом ответ держать. Вот и бегает за ним, окаянным.
— А что ж она мужичка себе какого-то не присмотрит. Или слишком стара? — полюбопытствовал Гена.
— Да нет, девка в самом соку. Бегает тут один за ней, Федька рябой. Он за ней, а она от него, потому как Федька еще больший козел, чем ее Васька.
— Что так?
— Да ревнивый больно. На столб штаны натяни, он и к нему Нюрку приревнует. Здоровенный бугай вымахал, а ума так и не нажил.
Парни дружно посмеялись над незадачливой Нюркой, ее ухажером и шустрым козлом да отправились вслед за хозяйкой в дом, где их уже поджидал нехитрый, но сытный деревенский ужин.
Макс сдержал свое слово. Всю ночь он на сеновале столь усердно отливал Тёмкин испуг, что утром тот едва поднялся и шел к озеру за предводительствующим Генкой, отчаянно зевая и спотыкаясь на каждом шагу. На берегу установили две палатки — эту ночь дружно решили провести не в бабулькиных хоромах, а на лоне природы — покидали в них вещички и, расхватав снасти, приготовились двинуться каждый в свою сторону, предварительно договорившись, что самый удачливый рыбак получает увольнительную на время приготовления ужина, а тот, который не глянется местной рыбешке, моет за всеми посуду.
Все готовы были стартовать по позициям, да внезапно встал вопрос, а кому же достанется единственная надувная лодка? Места в ней было не так много, чтоб разместиться сразу всей компанией. Камень-ножницы-бумага не прокатил, поэтому решили разрулить этот вопрос честным путем — соревнованием. Генка, добровольно отказавшийся от претензий на плавсредство, был судьёй. Он выбрал три сосны примерно одинаковые по высоте, велел непременно притащить шишку с маковки, поставил всех в известную позу и дал отмашку.
Местные дятлы охренели, когда на их законную территорию вторглись три бугая, усердно рвущиеся к вершинам. Треск в округе стоял такой, что вся фауна замерла в немом ступоре. Генка десять раз пожалел об устроенном соревновании, когда то один, то второй претендент промазывал мимо ветки и с громким матом едва не пикировал вниз. Спор наверняка выиграл бы Артём. Не зря же Васька накануне устроил ему бесплатную тренировку. Но он не нашел ничего лучшего, чем взять в рот сорванную шишку и тут же поспешить вниз. Когда смола, выступившая из стебля, попала ему на язык, наступила предсказуемая реакция: Темка бекнул и потерял не только шишку, но и преимущество. Серый с Максом оказались похитрее, добычу сунули за пазуху. Никто даже не подумал о том, как потом будет сдирать со своей шкурки прилипчивую субстанцию. Спускались они почти вровень, но Макс рискнул и вместо того, чтоб последние метры ползти по стволу (ветки заканчивались высоковато), просто спрыгнул на землю, опередив Сергея на несколько секунд. Генка одобрительно похлопал его по плечу и провел торжественное награждение победителя. Ценным призом были весла от злополучной лодки. Сергею достался утешительный приз в виде Генкиного поцелуя и обещания вечером скрасить горечь поражения дополнительной порцией ласки.
Макс, отвоевавший лодку в честном поединке, сначала поржал с некоторых участников соревнования, привыкших тянуть в рот всякую гадость, а потом с самой невинной мордой пригласил с собой Артёма. Но тот был непокобелим. Сделав вид, что действительно приехал сюда порыбачить, а не с язвой сибирской пообжиматься, Тёмыч ухватил спининг, наживку и дернул к ближайшей коряге, живописно раскинувшейся у берега озера. Макс пожал плечами и погреб на противоположную сторону, ближе к зарослям камыша. Озеро слегка изгибалось. Парни не видели друг друга со своего места, но это не напрягало. Тишина и покой умиротворяли и не располагали к унынию.
После многочасовой безрезультатной медитации на поплавок Макс уже сам начал клевать носом, но услышав за спиной чавкание да треск камышей, встрепенулся и ухмыльнулся. Таки Темка не выдержал и ползет к нему в лодку то ли рыбки половить, то ли с его волшебной палочкой пообщаться, перебить во рту вкус смолы. Свежий воздух, припекающее солнышко, тишина и отсутствие любопытствующих кому угодно навеют игривое настроение. Макс нацепил на мордель ехидную улыбочку, повернулся к любимому и на минутку завис. На него в упор смотрел... кабан! Внимательно так рассматривал. Прицеливался, видимо, своими маленькими глазками откуда посочнее кусочек отхватить. Секач принюхивался, поводя круглым грязным пятаком. Макс глаз не сводил с торчащих из пасти клыков, сантиметров по семь каждый. Впечатляющие такие клыки...
На кабанье ухо села муха, тот шевельнул им, сгоняя назойливое насекомое, и словно дал Максу отмашку.
— Бля-а-а-а-а-а....
Якорь прочертил диаметральную линию через все дно озера, когда он, впечатлившись серьезным видом гостя, погреб с крейсерской скоростью на противоположный берег.
— А-а-а-а-а-а....
Макс явно увлекся. Он даже не заметил, что уже минут пять, как выскочил с лодкой на берег и гребет веслами не по воде, а по песку. Кабан явно не был поклонником отечественного спорта, но даже ему должно быть стало понятно, что олимпийская сборная по гребле на байдарках и каноэ многое потеряла в лице Макса.
— А-а-а-а-а-а...
Мужики, сбежавшиеся на его рёв, рухнули рядом, обрывая хохотом животы. Он наконец смог оторвать взгляд от противоположного берега, встать, бросить уже ненужные весла, бегом рвануть в палатку и выхватить из рюкзака припасённую на всякий случай литровую бутылку "Абсолюта". Три жадных глотка привели его в чувства и пыхнувшим по горлу огнем убедили, что он жив и даже нигде не понадкусан. А еще два контрольных окончательно расслабили и позволили улыбнуться тем самым кучам песка, что он нагрёб веслами.
Вернувшись к месту высадки, Макс обозрел валяющуюся на песке публику, уткнул руки в бока и успешно доказал, что дар речи восстановился полностью, и он прекрасно владеет языком. Особенно русским матерным. Приправленный сочными словечками рассказ о том, как он героически сражался с целым стадом кабанов, защищая подходы к их временному лагерю, вызвал бурные аплодисменты и новый приступ гогота. Аудитория попалась благодарная, никто не усомнился в мужественности Макса, а Темка еще и добавил от себя рассказ о том, как его благоверный от ужасного козла спас. Общим голосованием постановили вынести герою благодарность и накормить от пуза. Можно было бы и напоить, но его заплетающийся язык показал, что пока достаточно. В общем, рыбалка накрылась. Все равно клёв был слабый. Видимо, жара не располагала рыбу к охоте за червями. Народ распаковал котомки с провизией, так щедро набитые Антониной Петровной, закинулся натуральными продуктами и двинул купаться.
"После того заплыва, что устроили парни, рыбу вряд ли можно будет уговорить добровольно повиснуть на крючках", — подумал Генка, подплыл к отфыркивающемуся Сергею и обхватил его за плечи:
— Сегодня ты до неприличия приличный. В прошлый раз зажег так, что всю рыбу распугал своим голым задом.
— Рыбу или рыбаков?
— О рыбаках так вообще забудь. Исчезли как вид, осознав ничтожность бытия, после твоего бесплатного стриптиза. До сих пор ни один не появился.
— Я всеми силами старался отвлечь тебя от поражения. Ты своё лицо видел, когда вместо сома всплыла туша того придурошного аквалангиста?
— Меня бы и сейчас не мешало отвлечь. Улова-то пока мы так и не наблюдаем.
— Об чем речь, дорогой? Ща организуем сеанс отвлечения. Идем в палатку. У меня есть чего тебе показать.
— А больно не будет? — игриво подмигнул Генка.
— Обещаю сделать тебе только приятно, — Сергей нырнул рукой под резинку генкиных плавок и показал, что именно он намерен сделать. Тот был не дурак, намек понял, вытурил шаловливую ручонку из плавок и направил стопы к палатке. Резвившаяся молодежь даже не заметила их исчезновения.
Вечером, когда уже порядочно стемнело, и парни собрались у костра, довольные результатами вечернего лова, к ним пожаловали гости. Васька, видимо, решил таки познакомиться с приезжими поближе, потому что пожаловал прямо к поспевшей ушице. Сергей, как самый приличный повар в их компании, разливал по мискам свой шедевр, когда из темноты появился Тёмин знакомый. Он тряхнул бородой, помотылял довольно внушительными рогами и смело двинул к посуде с ароматным варевом. Видимо, эта божья тварь не только соседской капустой перебивалась. Сергей смело встал на пути у рогатого мошенника:
— А ну, брысь отсюда! Иди домой, там хозяйка тебя наверняка уже обыскалась.
Как в подтверждение этому невдалеке разнеслось отчетливое:
— Ва-а-а-а-а-ська-а-а...
— Вон, слышишь, зовет?
Козел повел ухом в сторону зова, принюхался и, обдав всех своим неповторимым амбре, скрылся в ночи. Парни облегчённо вздохнули. Не то чтоб ужина было жалко, но от Васькиного запаха все комары да мошки передохли еще на подлёте. Аппетита это им не прибавило бы. Не успели взяться за ложки, как из кустов вывалилась дородная деваха со сбитой набок косынкой. Ну как вывалилась. Сначала показался внушительный бюст, не меньше пятого размера, а за ним в круг света выступила и его счастливая обладательница. Любопытные глаза из-под растрёпанной челки с нескрываемым интересом уставились на четверых парней:
— Здра-а-а-сьте! — повела мощным плечиком.
— Добрый вечер, дамочка, — галантно поприветствовал гостью Геннадий. — Не боитесь вы в темноте по лесу одна ходить?
— А чего тут бояться? Я за себя завсегда постою, — и показала на зажатый в руке довольно внушительный дрын. — Козла тут не видели?
— Смотря кого вы имеете ввиду, — отозвался Сергей, прикидывая в уме, стоит ли запоздалую гостью пригласить к их нехитрому столу.
— Дык, козла и имею. Кого еще? Два рога, четыре копыта, два яйца, один хвост и ни капельки мозгов — самое натуральное животное.
— Тогда вам туда, — сдал Ваську еще злой на него Артём. — Ваше животное только что здесь побывало и велело передать привет хозяйке.
— Что, прям так и сказал? — недоверчиво уставилась на него Нюрка.
— Да, а еще он возмущен вашим произволом и отсутствием свободы передвижения, — с серьёзнейшей миной подхватил Макс. — Он и дальше намерен бороться с любыми проявлениями тирании, нарушающими его демократические права.
— От я сейчас как отловлю этого революционера, да как дам ему демократией по горбу, — при этом Нюрка столь устрашающе потрясла дубинкой, что даже Тема перешел в разряд Васькиных болельщиков, понадеявшись на то, что этот мошенник выкрутится и не сгинет во цвете лет от руки злющей хозяйки.
Не успели за Нюркой сдвинуться ветки, как на поляну вывалился еще один деревенский персонаж: рыжий мужик в адидасовской футболке китайского разлива.
— У нас что, табличка висит "День открытых дверей"? — задумчиво поинтересовался Сергей у Генки.
— Нет, я ее дома забыл, — не преминул позубоскалить тот, видя, как медленно, но верно закипает Серый.
— Тогда какого фига сегодня такой аншлаг?
— Видимо, звезды так встали.
Федька, а это был явно он, по-звериному повел носом, набычился и разродился:
— Хде?
— Хто? — в унисон ему вопросил Макс.
Многословностью Федька не отличался. Он молча придвинулся к Генкиной палатке и деловито стал расстёгивать клапан, прикрывающий вход в нее от комаров и мошек. Парни на минутку обалдели от такой простоты. Первым отмер Серый, цапнув гостя за шкиряк и оттаскивая от своей собственности:
— Э-э-э-эй, уважаемый! А не пойти бы вам по лесу погулять?
Уважаемый, видимо, имел на вечер совершенно иные планы, потому как резко развернулся, чуть не оставив в кулаке у Серого кусок своей фирменной футболки и небрежным взмахом руки уронил его на песок. Такую несправедливость требовалось исправить, и парни дружно ломанулись усмирять обидчика. Тот долго не думал, пригнулся и танком попер на самого мелкого с виду — Артёма. Темка не зря пять лет ходил на гимнастику. Плавно уйдя с траектории движения деревенского Отелло, он подставил драчуну подножку и тем самым изменил направление его полета. Приземление вышло неожиданно удачным для городской компании, но не для Федьки. Задом в костер — это вам не хухры-мухры! Ни один американский гризли не смог бы составить Федьке достойную конкуренцию, доведись им соревноваться в громкости и продолжительности рёва. Он откатился с места приземления, но синтетические спортивки успели основательно оплавиться и даже местами прикипеть к некогда волосатой заднице. Тут уж все кинулись спасать пострадавшего кто чем мог. Темка подхватил бутыль с питьевой водой и, лихо свернув пробку, щедро залил тлеющее недоразумение. Генка с Максом кинулись его поднимать. А Сергей просто сидел на песке и тихо ржал. Он первый и засек приближение опасности в виде разъяренной Нюрки. Видимо, Васька все же ускользнул от ее дубинки, и она решила отыграться на парнях. По крайней мере, ее решительный вид наталкивал на такие мысли. А когда она разглядела пострадавшего, в воздухе явно запахло грозой:
— Это что ж здесь происходит, а?!
— Вот, — Федька резво вырвался из рук парней и повернулся к любимой голым задом.
— Ох, ёпть! — всплеснула руками та, при этом, к общему облегчению парней, выронив дубинку. — Как же ж так? Да за что же это? Изверги! А домой теперь как? Да вся деревня засмеет, коли увидит твои голые булки. Дай хоть платок повяжу, — при этом она сдернула с головы косынку и, расправив ее, шустро обвязала вокруг Федькиной талии. От такой заботы тот растаял, засиял, как тульский самовар и, опершись на ее плечо, похромал в сторону деревни. Хромал, правда, то на одну ногу, то на другую.
Такой стресс парням срочно требовалось чем-то перебить. Под ушицу хорошо пошли остатки распечатанного Максом "Абсолюта" да так хорошо, что Макс первый сдался и уполз в палатку, не дожидаясь, пока Артём, как самый неудачливый рыбак, помоет посуду. Остальные тихо пересмеиваясь вспоминали наиболее острые моменты вечернего представления и выражали искреннюю надежду, что на сегодня лимит приключений исчерпан.
Когда Тёмка наконец-то забрался в палатку, Макс храпел так, что стенки дрожали. Артём наклонился к нему, протянул руку и погладил по ширинке. Тот замер, задержал дыхание, а потом сипло выдохнул, обфонив Тёму густым выхлопом перегара:
— Спи... — и засопел дальше, завалившись на бок и притянув к себе темкину вяло сопротивляющуюся тушку. Тот поелозил в кольце сильных рук, вздохнул и неожиданно провалился в глубокий и крепкий сон.
Проснулся Макс от удивления. Приснилось, что у него клюёт преотлично, но одна рука занята, а второй тянет на себя удочку, только вытянуть никак не может. И удилище в руках какое-то живое становится: упругое и гибкое. Успел подумать, что чертовщина какая-то происходит на этом озере и открыл глаза. Он лежал на боку. На его левой руке довольно посапывал Тёмка, причмокивая во сне губами, а правой Макс уверенно держался за его уже хорошо вставший член. Хозяин еще спит, а солдат бдит! Это нельзя было оставлять без внимания. Макс осторожно высвободил затекшую руку и решил для начала привести себя в порядок, а потом уж с Тёмкиным солдатом пообщаться.
Через полчаса он чистый и свежий вполз в палатку и возмущённо уставился на спину отвернувшегося к стене Артема. Он тут, понимаешь, рвется в бой, а его геройство и оценить-то некому! Макс протянул руку и пощекотал так удачно выглядывающую из под покрывала пятку. Темка взбрыкнул, завозился и что-то недовольно пробурчал. Макс повторил эксперимент. В ответ донеслось пожелание скорой диареи с отсутствием даже мелкой бумажки в зоне досягаемости. Макс пожелание не оценил, шлепнул по попе:
— У тебя, конечно, охренительный зад и спина недурна, но разговаривать я предпочитаю с твоим анфасом. Избушка-избушка, повернись к лесу задом, а ко мне передом.
— А что мне за это будет? — сонно поинтересовалась избушка.
— Колечко тебе куплю заветное. На член. Знатное будет украшение.
— Лучшим украшением на моём члене может быть только твой рот, — провозгласил Темка мудрость, выуженную где-то в сетевых просторах.
— Сейчас проверим, — хитро облизнулся Макс, предвкушая ответную услугу.
После активно проведенных процедур эта парочка предсказуемо пропустила утренний лов. Генка с Сергеем послушали Тёмкино соло и вторящие ему порыкивания Макса, посмеиваясь, подхватили удочки и удалились на приличное расстояние, дабы не смущать парней своим нескромным ржачем. Около девяти они вернулись с неплохим уловом, растолкали молодых жеребцов и заставили их сворачивать лагерь. А еще через пару часов Генкин "Опель" бодро катил в сторону дома, увозя в себе довольных парней.
Выходные оказались совершенно фантастическими. Кроме массы впечатлений рыбаки еще везли любимому Бегемоту привет от водяного: килограмм пять жирных карасей. Будет что вспомнить дождливыми осенними вечерами под хруст и чавкание хвостатого террориста.
src="http://static.diary.ru/userdir/3/1/7/5/3175072/thumb/80901915.jpg">
